В недельной главе Ваейце («И вышел») рассказывается о женитьбе праотца Яакова на чужбине и о рождении там за короткий период большинства его детей (за исключением последнего сына Биньямина, родившегося уже в Эрец- Исраэль, просьбу о котором Рахель высказывает намеком еще при рождении Йосефа: «Добавит (йосеф) Всевышний мне и другого сына»).
Семья Яакова называется «совершенный еврейский дом», исключительно из которого происходит народ Израиля, в отличие от семей Авраама и Ицхака, из которых произошли также Ишмаэль и Эйсав, не только не ставшие интегральной частью нашего народа, но и, напротив, оказавшиеся впоследствии родоначальниками других народов. Действительно, понятие дом связано особым образом именно с праотцем Яаковом, начиная с того, что в начале главы Яаков называет Храм «Домом Б-га». И самого Яакова образно называют «домом», и пророк призывает весь народ Израиля: «Дом Яакова, идите! Пойдем со светом Всевышнего [с Торой и заповедями]!» Каждая деталь, упомянутая в этой главе в связи с ростом и развитием «дома» Яакова, имеет большое значение, и на этот раз мы обсудим внутренний смысл отношений Яакова с его женами Рахелью и Леей.
Две матери
Трудно решить, какая из этих женщин является основой дома Яакова. Самому Яакову это ясно – он любит Рахель с самого начала, он хочет, чтобы она была его женой, именно она, и за нее он готов работать семь лет, которые превратились в конце концов в четырнадцать. Лея же входит в дом только благодаря ее отцу Лавану, обманувшему Яакова, и в дальнейшем она также играет роль второй скрипки, как Раши толкует слова «и позвал ]Яаков[ Рахель и Лею» – «сначала Рахель, а затем Лею, так как Рахель была основой дома, и ради нее Яаков служил Лавану». И даже сыновья Леи это признают. Так Боаз, глава суда Иудеи (через много сотен лет), говорит: «как Рахель и как Лея, построившие дом Израиля» – сначала следует Рахель и только потом Лея. Вспомним также, что Лея названа «нелюбимой», по крайней мере, по сравнению с Рахелью!
Тем не менее создается впечатление, что с точки зрения Б-жественного Провидения статус Леи выше, чем Рахели, ведь основной частью еврейского народа в последующих поколениях становятся сыновья именно Леи, составившие несомненное и важнейшее большинство. Например, из колена Леви произойдет Моше, принесший еврейскому народу Закон Б-га – Тору; сыны того же колена будут избраны для службы в Храме – коэны и левиты; колено Йеhуды – носитель вечной короны царства (итак, мы перечислили три короны: короны Торы, короны священства – кеhуны – и короны царства).
Кроме того, после изгнания десяти колен перед разрушением Первого Храма, на протяжении многих поколений большинство потомков Рахели, по сути, не являются неотъемлемой частью народа Израиля, и сегодня еврейский народ представлен в основном потомками Леи (и даже имя еврей, йеhуди, означает «потомок Йеhуды»).
Тем не менее следует помнить, что Рахель и Лея, обе вместе и каждая по отдельности, являются праматерями каждого из нас, независимо от того, от какого колена мы ведем свое происхождение. Каждый еврей, приходящий на могилу Рахели в Бейт-Лехеме или на могилу Леи в Хевроне, в Меарат а-Махпелу (пещеру Патриархов), может действительно почувствовать себя ребенком, который льнет к груди матери, или блудным сыном, возвращающимся к ней (и тем, кому незнакомо это переживание, мы от всего сердца рекомендуем поехать как можно скорее к гробнице Рахели в Бейт-Лехеме или к гробнице Патриархов в Хевроне, а еще лучше – в оба места).
Итак, мы касаемся самих основ еврейского дома, самых глубинных его источников, корней еврейских душ – и обнаруживаем, что они построены на двух стоящих рядом столпах, Рахели и Лее. У каждой из них особое предназначение, без которого никак нельзя обойтись.
Мир сокрытый и мир открытый
После всех предисловий перейдем к главному.
В книгах Каббалы и хасидизма объясняется, что Рахель отражает Альма де-итгалия – явный мир, а Лея – Альма де-иткасия – мир сокрытый. Чтобы проиллюстрировать это разделение между мирами, напомним о различии при изучении Торы между открытым миром Ẵлахи, «открытой» Торы, и сокрытым миром тайн Торы и ее внутренней частью, от Мидраша до самых глубоких книг Каббалы и хасидизма.
Соответствие Рахели и Леи открытому (нигле) и сокрытому (нистар) мирам можно увидеть в прямом смысле стихов открытой Торы. «Рахель была статна и красива» – ее внешний мир также открыт всем. Она выходит одна пасти овец своего отца, а ее сестра Лея, очевидно, сидит (как бы скрываясь) дома. О Лее мы знаем только, что ее глаза нежные, но это вовсе не говорит о том, что она не статная, но, несомненно, ее красота не так бросается в глаза, как красота Рахели. Раши объясняет, что глаза Леи были нежными из-за большого количества пролитых слез, и это еще одно свойство тех, кто углублен в свой внутренний мир. У людей действия, напротив, нет много времени на переживания и слезы…
Отношение Яакова к Рахели и Лее также отражает разделение на воспринимаемый и невоспринимаемый миры. Рахель является явной суженой Яакова, он осознанно тяготеет к ней, и в его понимании она – его настоящая пара. По сравнению с ней Лея – по сути, тоже настоящая суженая Яакова, поскольку является его парой, но как бы скрытой от него самого настолько, что даже во время близости с ней в первую ночь он уверен, что это Рахель!
Другими словами, Яаков очень любит явное – нигле, и поэтому привязан всей душой к открытой Рахели, и, поскольку сокрытое – нистар – ничего не говорит его сердцу, его не тянет к закрытой Лее. Можно провести аллегорию и сказать, что в течение четырнадцати лет пребывания в доме Шема и Эвера Яаков, очевидно, изучал много книг Талмуда и ãлахических авторитетов, но еще не добрался до Каббалы и хасидизма…
Где Всевышний?
На первый взгляд только человек, увлеченный нистар – скрытым учением и миром, привязан к Б-гу, а тот, кто занят нигле – учением и деятельностью в видимом мире, не имеет контакта с Ним, ведь кто еще более неразличим здесь, чем Сам Творец? Однако на самом деле это заблуждение. Они оба, как человек, принадлежащий к нистар, так и человек, принадлежащий к нигле, имеют глубокие отношения с Б-гом, но это разные отношения, можно сказать – отношения в разных плоскостях.
Нистар – это человек, корень души которого от праматери Леи, он обращается вверх в поисках Всевышнего. Он без устали углубляет свои познания, всматривается и раздумывает, абстрагируясь все больше и больше (то есть погружен в итбоненут), исполняя «познавай Б-га отцов твоих и служи Ему всем сердцем». Он знает, что в физическом мире Творец практически полностью сокрыт, ведь наш мир хранит тайну своего происхождения и витальности, поэтому в поисках Б-га нужно обращаться к скрытым мирам – там Он проявляется более явно. Действительно, познание (итбоненут) нистара никогда не кончается, потому что, углубляясь в реальность и выявляя ее скрытые пласты, проникая все дальше в высшие миры, всегда обнаружишь, что за тайной скрывается еще одна тайна, вслед за глубиной еще глубина, а за высотой – еще высота. Так, поднимаясь ввысь в небеса, найдешь там еще большие высоты: «Если поднимусь в небо – Ты там )ты все еще далеко-далеко – где-то там, в вышине)». Это секрет нежных глаз Леи – глаз изучающих, которые все всматриваются и всматриваются, пока не устают от поисков в верхних мирах (и имя Лея произошло от корня לאה – «утомленность», «усталость»).
В отличие от нистара человек нигле, корень души которого от праматери Рахели, не часто проникает в скрытые пласты Торы, он, возможно, даже любит цитировать: «скрытое [ведомо] Б-гу нашему, [а открытое – нам и сынам нашим]». Однако он встречает Творца обыденным образом здесь, внизу, согласно Ãлахе из Шулхан арух (очень важной книге по нигле): «Всегда представляю себе, что Б-г предо мною». Эти слова – краеугольный камень еврейского мировоззрения и ступень праведников, которые идут перед Б-гом. Это недолгая концентрация мысли итбоненут, действенная и целевая, присущая человеку нигле: везде, где бы ни находился, он ощущает, «что Б-г – Властитель, постоянно смотрящий на меня». Здесь нет никаких секретов, все открыто и ясно, лаконично и прямо попадает в цель. Напряженная работа в нигле может привести меня к осознанию, что в любой точке пространства и времени, где бы я ни находился, я вижу Б-га перед собою. Однако исключительно трудно все время так концентрировать внимание, непрерывно жить в этом постоянном напряжении, и посему это уровень «праведников, которые идут перед Б-гом». Так, у рабби Леви-Ицхака из Бердичева было принято играть и петь особую мелодию, известную как нигун Дудале (ду означает на идише «ты»): «вверху – Ты, внизу – Ты, на юге – Ты, на севере – Ты» и т. д. «Везде, куда я ни смотрю, – Ты и снова Ты».
Тайна и чудо
Однако сам Яаков близок исключительно к Рахели. Несмотря на то, что он сидит и усердно учит Тору четырнадцать лет напролет не давая сна глазам, его занимает земной мир, в котором нужно работать и из которого нужно выбрать «искры» и исправить (см. подробнее в предыдущей главе «Одним ударом?» о работе бирур ницоцот Яакова). Поэтому Яаков не в восторге от Леи. Углубленная концентрация мысли на Б-жественных тайнах – итбоненут, не имеющая ни начала ни конца, – одно удовольствие, но мы-то должны совершенствовать наш земной мир! Как объясняется в хасидизме, наступление Геулы, в основном, зависит именно от этого исправления – поскольку сокрытый мир уже совершенен. Так что теперь нашей главной задачей является работа в открытом мире.
Однако Б-г не согласен с Яаковом. Он хочет, чтобы тот женился и на Лее – нельзя отвернуться от сокрытого мира и, в конце концов, следует объединить его с миром открытым в единое целое. Если мы будем довольствоваться простым и очевидным осознанием того, что Б-г есть Владыка и что Он везде предо мной – без той глубины и воодушевления, которые так свойственны миру тайн, мы можем буквально «завянуть и засохнуть» (посмотрите, что происходит с людьми, которые считают, что у Торы есть лишь ее видимый пласт). Необходимо проникать в тайны еще и еще, погружаясь в их глубокие и сокрытые пласты, и тогда выход в явный мир выглядит совсем иначе – подобно рабби Леви-Ицхаку из Бердичева, который мог с подъемом петь Дудале, без сомнения, только потому, что был связан всем сердцем и с сокрытым миром.
Точно так же очевидно и то, что нельзя отказываться от открытого мира – ведь на самом деле, как бы мы не воодушевлялись, с восторгом познавая высшие тайны Б-га, подобно Лее, в простом осознании Рахели: «Всегда представляю себе, что Б-г предо мною» – есть что-то еще более замечательное. Почему? Потому что, когда мы поднимаемся вверх, по направлению к высшим мирам и свету (но, как указывалось выше, этот процесс никогда не кончается, и каждый раз я постигаю что-то пусть большое, но все же ограниченное), это лишь как капля в море по сравнению с бесконечным, по отношению к которому любое продвижение кажется топтанием на месте (как единица и миллион одинаково малы, равны нулю в сравнении с бесконечностью, и в этом смысле, относительно, они равны между собой…). В понятиях хасидизма итбоненут в сокрытых мирах – это непрерывный духовный подъем, в Б-жественном свете «облекающем (совев) все миры» – совев, סובב , гиматрия которого равна сод, סוד (тайна; складываем гиматрии двух букв ב, бейт в совев, получаем ד, далет).
Чем выше мы поднимаемся, тем более высокий уровень света мы обнаруживаем, более высокое постижение Творца. Но за каждым из этих открытий таятся новые секреты. В отличие от этого «простое» осознание, ясно и постоянно видящее в этом нижнем мире власть и Провидение Всевышнего, раскрывает огромное чудо-сюрприз – Самого Всевышнего, выбравшего этот мир и постоянно воссоздающего его заново. В понятиях хасидизма это осознание есть итбоненут в свет, «наполняющий (мемале, ממלא) все миры», причем ממלא по гиматрии равно פלא, чудо (складываем гиматрии двух букв מ, мем в ממלא, получаем פ, пей в פלא).
Вместо того чтобы все время убегать в Небеса в поисках «высоких огней», нужно уметь правильно видеть происходящее на земле, чтобы обнаруживать здесь суть Б-га, которая сама светит!
