Прежде чем рабби Исраэль Бааль-Шем-Тов стал широко известным праведником, он держал постоялый двор, где вел себя как простолюдин, каким и слыл среди не знающих его близко.
Как-то раз гостил у него рабби Менахем-Нахум из Чернобыля. В то время рабби Менахем-Нахум был молодым странствующим проповедником: он шел пешком из местечка в местечко, из городка в городок, чтобы обличать евреев в их грехах и увещевать их вернуться к Б-гу.
Когда пришло время субботней трапезы, гостя, как известного раввина, посадили во главе стола, а БеШТ с женой сели сбоку.
Во время трапезы Бааль-Шем-Тов вел себя довольно пренебрежительно к рабби Менахем-Нахуму, дергал его шляпу то в одну то в другую сторону. Рабби Исраэль безжалостно дергал и длинный кафтан его, сшитый из дешевой ткани и подбитый ватой (в то время рабби Менахем-Нахум был не из богатых, чтобы носить шелковый кафтан) из стороны в сторону.
Рабанит, жена БеШТа, даже сделала замечание мужу: «Что ты хочешь от нашего гостя!?» И ответил ей рабби Исраэль: «Ты разве не видишь, что он такое?! Он хочет заграбастать весь Ган эден!»
После всего этого он благословил рабби Менахем-Нахума, чтобы его сыновья и внуки носили шелковый кафтан и ездили в золотой карете.
По Решимот дварим 4, стр. 30
Ибо нет на земле такого праведника
Хотя рабби Менахем-Нахум из Чернобыля и удостоился встречаться с Бааль-Шем-Товом, фактически он был учеником преемника БеШТа, рабби Дов-Бера, Магида из Межиричей. Рабби Менахем-Нахум написал весьма значительную книгу по хасидизму – Маор эйнаим («Видеть ясно»). Благословение БеШТа полностью сбылось, и от рабби Менахем-Нахума произошла династия известных праведников, продолжающаяся и по сей день.
Какой недостаток нашел рабби Исраэль в этом человеке, праведном настолько, что практически не был причастен к этому миру? Невзирая на свой уровень, он не ставил себя высоко, передвигался пешком и одевался как простонародье.
Это мы сможем понять, лишь поближе познакомившись с учением Бааль-Шем-Това:
Строфу из Теилим (119:39) «Размышляя о путях своих, обращал я стопы свои к свидетельствам Твоим» БеШТ толковал так: «Дело в том, что „Ибо нет на земле такого праведника, который творил бы [только] добро и не согрешил бы“. Имеется в виду, что невозможно завершить доброе дело без примеси хоть капли греха или личной заинтересованности. И если человек намерен сделать чистое добро, без примеси какого-либо зла, то его негативное начало (йецер а-ра) встает у него на пути. Однако если йецер а-ра видит, что у него тоже есть доля в этом действии, он оставляет человека в покое. Тогда всё заканчивается, и человек уже может творить добро бескорыстно.
Нужно обмануть йецер а-ра во всем, относящемуся к мицвот. Именно это имеется в виду в написанном «размышляя о путях своих»: приступая к выполнении мицвы или чего-либо другого в святости, вначале я думал, как получить собственное удовольствие или пользу, а потом „обращал я стопы свои к свидетельствам Твоим“ (то есть «стопы», раглай, свои привычки к делам для собственной пользы – я направляю их к добру и святости во имя Б-га)».
В этом рассуждении можно увидеть два аспекта: во-первых, БеШТ хочет уберечь рабби Менахем-Нахума от опасности проявления гордыни, угрожающей ему на таком пути. Тому, кто хочет «забрать себе весь Ган эден», грозит опасность: йецер а-ра оставляет все свои занятия и концентрирует свои усилия, чтобы поймать такого человека в свои сети.
Во-вторых, тот, кто настолько чист, что этот мир ему совершенно чужд, находится в состоянии такого самозабвенного служения Всевышнему, что его невозможно заподозрить в гордыне. Тогда что плохого, если он хочет «забрать себе весь Ган эден»? Да, он хорошо знает себе цену, но он и на самом деле цадик, который лишь творит добро и не согрешит!
Однако, говорит БеШТ, не эту чистоту и праведность желает видеть Творец в человеке. Тот, кто «настолько цадик», по сути не живет в этом мире вообще. Похоже, что его душа пребывает в теле, абсолютно игнорируя всё вокруг (своего рода «аутизм»), как будто она все еще стоит перед Всевышним в верхних мирах и не спустилась в тело.
Но не этого желает Б-г. Он опускает души в тела для того, чтобы люди извлекли свет из тьмы, чтобы они выстояли во всех кризисах и преодолели все препятствия, полноценно живя при этом в материальном теле (важно отметить, что сам Бааль-Шем-Тов неукоснительно придерживался этого подхода, когда он, несмотря на свою «ужасающую» святость, относился к себе как к человеку низкому, как свидетельствует о нем его внук (в книге Дегель махане Эфраим):
«Однажды в шабат он, обняв и поцеловав меня, сказал: „Клянусь тебе, что есть в этом мире человек, слышащий Тору из уст самого Святого Благословенного и его Шхины, а не от ангела и т. п. И он сам не верит в себя, что Всевышний не отвергнет его, не дай Б-г, ведь с легкостью может он пасть и сгинуть в глубинах скверны“»).
То есть, кто чист и праведен, в особенности должен искать «трюки», которые помогут ему ощутить свою малость. Из этого подхода и вытекает вышеизложенное размышление: нужно покопаться и в самом добре, чтобы найти в нем хоть щепотку корысти и личных интересов. Но доза должна быть точно, как в аптеке взвешена «на весах» души, иначе будет больше вреда, чем пользы. Объясняется в хасидизме, что эта работа подобна службе «козла отпущения» (см. «Искры и глубин», т. 2, стр. 47). Когда находим что-нибудь отрицательное в самом хорошем поступке, тогда йецер а-ра берет этот «кусочек» себе, оставляя человеку все остальное.
Обратим внимание на технику влияния Бааль-Шем-Това на рабби Менахем-Нахума: он тянет шляпу и его одеяние то в одну сторону, то в другую. У некоторых праведников есть замечательная способность воздействовать на духовное через материальное, буквально «передвигая» человека с одного духовного «места» на другое посредством какого-либо физического прикосновения или подталкивания.
Так БеШТ «играл» с ним в «игру в смирение», ни капли не заботясь ни своем о «лице», ни о «лице» гостя, сталкивая его с образа совершенного цадика в этот мир, в котором много недостатков и несовершенства.
Сайт книг Галь Эйнай на русском языке: http://rabbiginsburgh.ru/
