Ноам Элимелех объясняет[1], что в стихе: «И открылся Аврааму Ãвайе в Элоней-Мамрэ»[2] скрывается трудный вопрос: «Как может быть, чтобы Благословенный Б-г показался ему в Элоней-Мамрэ, который был одним из хананеев?!» (И «Хотя Анер, Эшколь и Мамрэ были союзниками Авраама, все же они были хананеями»). Разрешением этого трудного вопроса служит вторая половина стиха: «а он сидел у входа в шатер» — хотя кажется, что цадик сидит внизу, «но большая часть его сидения — наверху в высших мирах, которые называются Оhэль моэд, потому что у них всегда веселье и радость, как в Йом тов (упоминаемые в Пятикнижии 3 праздника, в которые запрещено работать, за исключением приготовления еды – прим. переводчика). И цадик, который всегда стремится подняться своей мыслью в высший мир, преодолевая препятствия, называется тем, кто сидит у входа в шатер». Цадик, который всегда с радостью начинает свое служение с «служите Б-гу с радостьюבשמחה—»[3], поднимается мыслью- מחשבה к верхнему миру, «входу в Оhэль» (פתח האהל по гиматрии תענוג-удовольствие — высшее Б-жественное удовольствие в служении Всевышнему – равняется -חדוה восторг в квадрате: «что они всегда в восторге и радости»). В таком случае, наш праотец Авраам в одно и то же время находится вверху, у «входа в Оhэль» в верхнем мире, и внизу, в месте хананеев — как основа работы нашего Учителя Бааль-Шем-Това (Авраама Авину, отца хасидизма[4]), прибывать «Ин велт, ойс велт» (в мире и вне мира) одновременно. Как это возможно? Стих заканчивается объяснением «знойным полднем» — как «солнце, которое вверху в небе, а свет его светит внизу», так и праведник «он внизу, а свет его учения и святости сияет вверху» (и после ухода праведника, он как солнце, находится вверху, а его добрый свет сияет внизу[5]).
Ноам Элимелех объясняет, как такое возможно, чтобы Б-г являлся Аврааму на земле Кнаана, но каково внутреннее объяснение того, что Авраам заключил завет с хананеями; что преданный слуга его дома Элиэзер – это сам Кнаан[6]; И что כנען (190) лет из 400 лет: «ибо пришельцами будут потомки твои в чужой стране»[7] (отсчитываются от рождения Ицхака) были ли в земле Кнаана? Кнаан — это язык подчинения-הכנעה — сами по себе хананеи подчиняются своему злому началу, но у них есть некоторая подготовка к служению Б-гу в смирении. Авраам принимает меру ханаанских торговцев[8], которые разбрасывают, чтобы получить прибыль, и он готов (в свойственном ему смирении) («вкладывать» в хананеев, заниматься ими и даже заключать с ними завет, чтобы собирать искры смирения и вводить хананеев под крылья Шхины (и у него нужно поучиться относительно заключения мирных соглашений на основе торговли с «хананеями» сегодняшнего дня, если это делается ради Б-га, чтобы приблизить их к истинной вере). Именно благодаря действиям цадика внизу, с жителями земли Кнаан, – в радости и Высшей приверженности — его свет ярко светит наверху.
[1] Со слов: «Или скажет: И Открылся ему Б-г и т.д., то есть так же, что Анер».
[2] Берешит 18, 1.
[3] Теилим 100, 2.
[4] См. Торат Шалом, Симхат Тора 5661 и т.п.
[5] См. Тания, Святое послание 27 и его объяснение (урок Тании по этим дням).
[6] Берешит раба 59, 9 и еще несколько мест.
[7] Берешит 15, 13 (и см. Раши там).
[8] См. Ошейа 12; 8 и подробнее Тора Ор, начало главы Вайешев.